Мир да будет со всеми вами.
На пути к миру безоружному и обезоруживающему
 

«Мир тебе!»

Это древнее приветствие, которое по сей день распространено в разных культурах, вечером Пасхи наполнилось новой силой на устах воскресшего Иисуса. Его Слово – «Мир вам» (Ин 20,19.21) – не просто благопожелание, но оно осуществляет окончательную перемену в том, кто его принимает, и, таким образом, во всей реальности. Поэтому преемники апостолов ежедневно и по всему миру озвучивают самую тихую революцию: «Мир вам!». С вечера моего избрания Епископом Рима я хотел включить моё приветствие в это единодушное возвещение. Я хочу вновь подтвердить: это мир воскресшего Христа, мир безоружный и мир обезоруживающий, смиренный и терпеливый. Он исходит от Бога, Который любит всех безоговорочно. [1]

Мир воскресшего Христа

Тот, кто победил смерть и разрушил стены разделения между людьми (ср. Еф 2,14), – Добрый пастырь, полагающий жизнь за стадо и имеющий многих овец вне загона овчарни (ср. Ин 10,11.16): это Христос, наш мир. Его присутствие, Его дар, Его победа отражаются в стойкости многих свидетелей, через которых Божье дело продолжается в мире и становится даже заметнее и ярче во мраке времён.

В самом деле, контраст между тьмой и светом – не просто библейский образ, описывающий муки, из которых рождается новый мир: это опыт, который пронизывает нас и потрясает в связи с испытаниями, с которыми мы сталкиваемся, в исторических обстоятельствах, в которых мы живём. Но видеть свет и верить в него необходимо, чтобы не прогрузиться во тьму. Это требование ученики Иисуса призваны реализовать уникальным и привилегированным образом, но оно через множество путей может пробиться и в сердце каждого человека. Мир существует, ищет в нас обитель, обладает мягкой силой просвещать и расширять разум; он противостоит насилию и побеждает его. У мира дыхание вечности: в то время как злу кричат «довольно», миру шепчут «навсегда». К такому горизонту нас привёл Воскресший. С этим предчувствием живут миротворцы, и посреди того, что Папа Франциск назвал «фрагментарной третьей мировой войной», они всё ещё сопротивляются заражению тьмой, словно стражи в ночи.

К сожалению, возможно и обратное, то есть забыть о свете, теряя здравое видение и уступая место неполному и искажённому представлению о мире, под знаком тьмы и страха. Многие сегодня называют реалистичными нарративы, лишённые надежды, слепые к красоте других, забывающие о благодати Божьей, которая всегда действует в человеческих сердцах, как бы они ни были изранены грехом. Святой Августин призывал христиан к нерушимой дружбе с миром: чтобы, храня его в глубине своего духа, они излучали вокруг себя его светлое тепло. Обращаясь к своей общине, он писал: «Если хотите привести других к миру, сами прежде имейте мир; будьте сами тверды в мире. Чтобы воспламенить других, нужно, чтобы в вас самих горел огонь». [2]

Независимо от того, есть ли у нас дар веры или нам кажется, что его нет, давайте откроемся миру, дорогие братья и сёстры! Примем его, признаем и не будем считать его чем-то далёким и недостижимым. Прежде, чем быть целью, мир – это присутствие и путь. Даже если он встречает противоречия как внутри нас, так и снаружи, давайте сохраним его как маленькое пламя, которому грозит буря, не забывая имён и историй тех, кто свидетельствовал нам о нём. Этот принцип направляет и определяет наши решения. Даже там, где остались лишь руины и где отчаяние кажется неизбежным, именно сегодня мы находим тех, кто не забыл о мире. Как в пасхальный вечер Иисус вошёл к испуганным и удручённым ученикам, так и мир воскресшего Христа продолжает проникать через двери и преграды благодаря голосам и лицам Его свидетелей. Этот дар позволяет не забывать добро, признавать, что оно побеждает, выбирать его снова и вместе.

Мир безоружный

Незадолго до Своего ареста, в момент глубокого доверия, Иисус сказал тем, кто был с Ним: «Мир оставляю вам, мир Мой даю вам; не так, как мир даёт, Я даю вам». И сразу же добавил: «Да не смущается сердце ваше и да не устрашается» (Ин 14,27). Смущение и страх могли быть связаны с насилием, которое вскоре должно было на Него обрушиться. Более того, Евангелия не скрывают, что учеников смутил Его ненасильственный ответ, – путь, который все, начиная с Петра, оспаривали, но по которому Учитель просил их следовать до самого конца. Путь Иисуса продолжает вызывать смущение и страх. Он же твёрдо повторяет тем, кто хотел бы Его защитить: «Вложи меч в ножны» (Ин 18,11; ср. Мф 26,52). Мир воскресшего Иисуса безоружен, потому что безоружной была Его борьба в конкретных исторических, политических и социальных обстоятельствах. Христиане должны вместе пророчески свидетельствовать об этой новизне, помня о трагедиях, в которых они так часто становились соучастниками. Помогая осознать это, великая притча о Страшном суде побуждает всех христиан к делам милосердия (ср. Мф 25,31–46). Совершая их, христиане обнаружат рядом братьев и сестёр, которые разными путями сумели внять чужой боли и внутренне освободились от обмана насилия.

Хотя сегодня немало человеческих сердец, готовых к миру, их охватывает глубокое чувство беспомощности перед лицом всё более неопределённого хода событий. Уже святой Августин, по сути, отмечал особый парадокс: «Несложно иметь мир. Труднее, пожалуй, его восхвалять. Если мы хотим восхвалять мир, нам нужны способности, которых, быть может, у нас нет; мы ищем подходящие мысли, взвешиваем фразы. Но если мы хотим обладать миром, то он здесь, под рукой, и мы можем стяжать его без труда». [3]

Когда мы воспринимаем мир как далёкий идеал, в итоге мы перестаём считать возмутительным то, что его можно отрицать и что можно даже вести войну ради достижения мира. Похоже, нам не хватает верных мыслей, взвешенных фраз, способности сказать, что мир близок. Если мир не становится испытанной реальностью, которую нужно беречь и взращивать, агрессия распространяется на домашнюю и общественную жизнь. В отношениях между гражданами и правителями доходит до того, что вменяется в вину отсутствие достаточной подготовки к войне, к реагированию на атаки, к ответу на насилие. Выходя далеко за рамки принципа законной самообороны, на политическом уровне эта логика противостояния является наиболее злободневной гранью глобальной дестабилизации, которая с каждым днём становится всё более драматичной и непредсказуемой.Неслучайно многократные призывы к увеличению военных расходов и вытекающие из них решения оправдываются многими правителями опасностью со стороны других.Фактически сила сдерживающей мощи, и в частности ядерное сдерживание воплощает иррациональность международных отношений, основанных не на праве, справедливости и доверии, а на страхе и господстве силы. «Следовательно, – как уже писал в своё время святой Иоанн XXIII, – людей преследует кошмарный призрак урагана, который может разразиться в любую минуту с невообразимой разрушительной силой. Хотя трудно представить, что найдутся люди, способные взять на себя ответственность за разрушения и страдания, которые может причинить война, не исключено, что, поскольку оружие уже есть, искра, которая приведёт в движение военные установки, возникнет по непредвиденной и неконтролируемой случайности». [4]

Тем не менее в 2024 году мировые военные расходы выросли на 9,4% по сравнению с предыдущим годом, подтверждая непрерывную десятилетнюю тенденцию, достигнув 2718 миллиардов долларов,то есть 2,5% мирового ВВП. [5] Более того, сегодня на новые вызовы, по всей видимости, хотят ответить не только колоссальными экономическими усилиями ради перевооружения, но и корректировкой образовательной политики: вместо культуры памяти, которая хранит знания, накопленные в XX веке, и не забывает о миллионах жертв, в школах и университетах, а также в СМИ продвигаются коммуникационные кампании и образовательные программы , которые распространяют чувство угрозы и передают чисто военное понимание обороны и безопасности.

Однако «тот, кто поистине любит мир, любит и врагов мира». [6] Так, святой Августин советовал не сжигать мосты и не настаивать на упрёках, но предпочитать путь слушания и, по возможности, встречи с доводами других. Шестьдесят лет назад Второй Ватиканский собор завершился осознанием неотложности диалога между Церковью и современным миром. В частности, конституция Gaudium et spes обратила внимание на эволюцию военных действий: «Особая опасность современной войны состоит в том, что она как бы предоставляет тем, кто обладает новейшими научно разработанными вооружениями, возможность совершать подобные преступления и в силу какой-либо неотвратимой случайности может подтолкнуть волю людей к самым ужасным решениям. Однако, чтобы этого никогда в будущем не случилось, Епископы, собравшиеся со всего мира, заклинают всех – особенно руководителей стран, а также военачальников – непрестанно учитывать перед Богом и всем человечеством тяжесть столь великой ответственности». [7]

Подтверждая призыв Отцов собора и считая путь диалога самым эффективным на всех уровнях, мы констатируем, что дальнейший технологический прогресс и военное применение искусственного интеллекта радикализировали трагедию вооружённых конфликтов. Намечается даже процесс снятия ответственности с политических и военных лидеров из-за всё большего «делегирования» машинам решений о жизни и смерти людей. Это беспрецедентная деструктивная спираль для правового и философского гуманизма, на котором основана и благодаря которому сохраняется любая цивилизация. Необходимо разоблачить огромную концентрацию частных экономических и финансовых интересов, подталкивающих государства в этом направлении; но этого будет недостаточно, если одновременно не способствовать пробуждению совести и критического мышления. В энциклике Fratelli tutti святой Франциск представлен как пример такого пробуждения: «В то время мир был исчерчен сторожевыми башнями и оборонительными стенами: в то время как города стали театром жестоких войн, разворачивавшихся между могущественными семьями, сельскую местность всё более охватывала бедность. И всё же Франциск смог обрести истинный покой в своем сердце и освободиться от желания властвовать над другими. Он избрал путь нищеты и попытался жить в гармонии со всеми». [8] Эта история должна продолжаться в нас и требует совместных усилий, чтобы взаимно содействовать миру обезоруживающему, рождённому из открытости и евангельского смирения.

Мир обезоруживающий

Доброта обезоруживает. Возможно, поэтому Бог стал младенцем. Тайна Воплощения, которая достигает своего крайнего пункта уничижения в сошествия во ад, начинается в чреве юной матери и проявляется в вифлеемских яслях. «На земле мир», – поют ангелы, возвещая о присутствии беззащитного Бога, любовь Которого человечество может обрести, лишь заботясь о нём (ср. Лк 2,13–14). Ничто не меняет человека так сильно, как ребёнок. Возможно, именно мысль о наших чадах, о детях и о тех, кто так же уязвим, как они, пронзает наши сердца (ср. Деян 2,37). В связи с этим мой достопочтимый Предшественник писал: «Человеческая уязвимость помогает яснее видеть, что остаётся и что проходит, что даёт жизнь и что её губит. Возможно, именно поэтому мы так часто отрицаем собственные ограничения и избегаем хрупких и израненных людей: они в силах поставить под сомнение путь, выбранный нами как по отдельности, так и общиной». [9]

Первым идею всеобщего разоружения сформулировал святой Иоанн XXIII: оно не может утвердиться без обновления сердца и разума. В Pacem in terris он писал так: «Следует признать, что прекращение гонки вооружений в военных целях, действительное сокращение и тем более уничтожение запасов оружия невозможны или почти невозможны, если одновременно не произойдёт полное разоружение, т. е. если не будет укрощен разум, зараженный психозом войны. Это в свою очередь требует, чтобы принцип “мир держится на паритете вооружений” был замещён принципом “подлинный мир может быть построен только на взаимном доверии”. Мы полагаем, что речь идет о цели, которая может быть достигнута, поскольку этого требует благоразумие, она весьма желанна и чрезвычайно полезна». [10]

Именно это является основным служением, которое религии должны оказывать страдающему человечеству, бдительно следя за растущими попытками превратить в оружие даже мысли и слова. Великие духовные традиции, равно как правильное использование разума, позволяют нам выйти за рамки кровных и этнических связей, за рамки тех братств, которые признают только себе подобных и отвергают непохожих. Сегодня мы замечаем, что это далеко не очевидно. К сожалению, всё чаще в современном мире слова веры втягиваются в политическую борьбу, благословляют национализм, дают религиозное оправдание насилию и вооружённой борьбе. Верующие должны активно опровергать, прежде всего своей жизнью, такие формы кощунства, бросающие тень на Святое Имя Бога. Поэтому наряду с действиями крайне необходимо взращивать молитву, духовность, экуменический и межрелигиозный диалог как пути мира и языки встречи традиций и культур. Пусть каждая община на земле «станет “обителью мира”, где учатся обезвреживать враждебность диалогом, где вершится справедливость и ценится прощение». [11] Проявляя внимательную и плодотворную пастырскую креативность, сегодня, как никогда ранее, необходимо показать, что мир – это не утопия.

С другой стороны, это не должно умалять всеобщего внимания к важности политического измерения. Всем, кто призван к общественной ответственности на высших и определяющих постах, надлежит основательно рассмотреть «проблему мирного восстановления братских отношений между государствами на всей планете исходя из взаимного доверия, открытых переговоров, верности принятым на себя обязательствам. Пусть они рассмотрят эту задачу вплоть до выяснения пункта, с которого можно начать путь к заключению взвешенных, долгосрочных и плодотворных соглашений». [12] Этот обезоруживающий путь дипломатии, посредничества, международного права, увы, подрывается всё более частыми нарушениями с трудом достигнутых соглашений, в контексте, который требует не делегитимизации, а, скорее, укрепления наднациональных институтов.

Сегодня справедливость и достоинство человека особенно уязвимы перед дисбалансом сил среди самых могущественных. Как жить в эпоху дестабилизации и конфликтов, не поддаваясь злу? Нужно мотивировать и поддерживать любую духовную, культурную и политическую инициативу, которая оживляет надежду и противостоит распространению «фаталистических установок, словно нынешними процессами движут анонимные безличные силы и структуры, независимые от человеческой воли». [13] Ибо если «лучший способ утвердить господство и получить контроль над людьми – это сеять отчаяние и уныние, притом делая это под маской отстаивания определенных ценностей», [14] то такой стратегии следует противопоставить развитие сознательных гражданских обществ, ответственных объединений, опыта ненасильственного участия и практик восстановительного правосудия в малых и больших масштабах. С особой ясностью это подчёркивал уже Лев XIII в энциклике Rerum novarum: «Сознавая свою слабость, человек ищет поддержки вне самого себя. Мы читаем в Писании: “Двоим лучше, нежели одному; потому что у них есть доброе вознаграждение в труде их. Ибо если упадет один, то другой поднимет товарища своего. Но горе одному, когда упадет, а другого нет, который бы поднял его” (Еккл 4,9-10). И ещё: “Брат, вспоможествуемый братом своим, подобен крепкому городу” (Притч 18,19)». [15]

Пусть это станет плодом Юбилея Надежды, побудившего миллионы людей заново ощутить себя паломниками и начать в самих себе разоружение сердца, ума и жизни, на которое Бог не замедлит ответить исполнением Своих обетований: «Будет Он судить народы и обличит многие племена; и перекуют мечи свои на орала и копья свои – на серпы: не поднимет народ на народ меча и не будут более учиться воевать. О дом Иакова! Придите, и будем ходить во свете Господнем» (Ис 2,4–5).

Из Ватикана, 8 декабря 2025 года

Лев XIV